Моя социальная поэма "Время"

Пред тем, как душу вам открыть,
Я вас, друзья, предупреждаю,
Что цель моя – ни обвинить,
Ни вызов бросить негодяям.

А просто вас предостеречь
От совершения ошибок.
Внимание к себе привлечь
Я не стремлюсь. Мой путь был зыбок.

Я четкой цели не имел
И, подгоняемый теченьем,
Я плыл по жизни и хотел
Лишь женщин, денег, наслаждений.

И рано страсти я постиг искусство,
Был легкомысленный и ветреный порой,
И было всё поверхностно: и чувства,
И мысли. Жизнь была игрой,

Какой-то совсем не серьёзной,
А люди – актерами в ней,
И слишком уж понял я поздно,
Что станет еще мне больней,

Чем тем, над кем я смеялся,
Центром Вселенной себя вообразив:
Дарил цветы, в любви им клялся,
Потом бросал, об обещаниях забыв.

Но пыл утих. Я нагулялся.
Пришла пора создать семью.
Я с жизнью холостою распрощался,
И под венец повел избранницу свою.

Я счастлив был, любя её так нежно,
Так страстно, пылко, глубоко.
Я думал – жизнь, как океан безбрежный
Без шторма. Горе далеко.

Но я ошибся. Разочарованье
Уж поджидало на пороге.
Ушла к другому. Расставанье
Тяжелым было, и с дороги

Я сбился, смысл существованья
В лице любимой потеряв.
Стал пить, чтоб заглушить страданья,
Всю душу дьяволу отдав.

Порою всплески наступали
То глупой ярости, то сумрачной тоски,
И мысли тяжкие житья мне не давали,
Всплывали в памяти прошедшего куски:

«Прости, но сердцу не прикажешь.
Тебя я больше не люблю», -
- Призналась честно. Что тут скажешь?
Но жизнь моя свелась к нулю.

Возможно, я слаб оказался,
Я без неё пошел ко дну:
В дурные дела я ввязался,
Попал в группировку одну.

Что дальше? Как сон вспоминаю,
Кошмарный и длинный ужасно:
Взял банк в середине я мая,
Так стал я преступник опасный.

Моя фотография вскоре
Украсила стенд объявлений,
И был я повязан с позором,
Виновный вне всяких сомнений.

Семь лет я провел в заключении,
А вышел – и снова тупик:
Приличные все учрежденья
Закрыты для бывших «блатных».

Но прежняя жизнь не прельщала,
Пошел я работать в газету
(Название – «Мир криминала»).
Страшны, но реальны сюжеты

Статей, что писал я о мире,
С которым был близко знаком:
«Проклятье четвертой квартиры»,
«Он знал против лома приём»,

«Красивая месть чистодела»,
«Он лагерю смерть предпочел»,
«Зачем Ире С. «парабеллум»?»
«Он в детстве «Лолиту» прочел», -

- Мои заголовки гласили.
Неплохо я стал получать.
Коллеги мне славу сулили,
Но раз мне пришлось написать

О длинной цепи преступлений,
Что шли уже несколько лет.
Глава группировки Евгений
Известный был авторитет.

Он сам не участвовал в «деле»:
Не грабил и не убивал,
Братвою командовал смело,
«Получку» себе забирал.

Он «крышей» являлся для многих,
И весь его город боялся,
И часто в глазах его строгих
Жестокий огонь загорался.

Он к шику испытывал слабость,
Купался в деньгах и почёте,
И жизни ничтожную радость
Он видел в ключах от «Тойоты».

Жил в детстве Евгений в бараке,
Семья его очень нуждалась.
В грязи, нищете и во мраке
Идея борьбы зарождалась.

И путь он прошел очень длинный:
Наводчиком был, щипачом.
Теперь презирает их сильно,
Нужда их ему нипочём.

Себя к «высшей касте» относит,
Бандитом себя не считает,
В Фонд помощи деньги он вносит
И стать депутатом мечтает.

Мне планы его безразличны,
И нужно мне строить карьеру.
Над жизнью преступной публично
В статье приоткрыл я портьеру.

Я Женю бандитом представил,
А он таковым и являлся,
Хоть многих он верить заставил,
Что грязных он дел не касался.

Приказы давать – еще хуже,
Чем их приводить в исполненье.
В душе его вечная стужа,
Нет жалости в сердце Евгения.

Людей он, как мух, истребляет
(Чужими руками, конечно),
И совесть его не страдает,
Живет он спокойно, беспечно.

Конец беспределу! Со смаком
Евгения разоблачил,
На тайну, покрытую мраком,
Я свет наконец-то пролил.

Не быть больше Жене на воле!
Настал справедливости час!
…Наивный романтик я, что ли?
Возможно ли это сейчас?

В стране, где таких, как Евгений
Полно – и не трогают их,
Не будет конца преступленьям,
Погрязли навеки мы в них.

* * *
Я схвачен был двадцать второго
(Статья моя вышла как раз),
Избит был, и полуживого
Меня увезли. «Смертный час

Пришел», - в голове промелькнуло.
Очнулся – лежу в гараже.
Напротив, с сигарой, на стуле
Евгения сидит протеже.

Зовут его Виктор Тарасов,
Писал я в статье и о нём.
Окончив одиннадцать классов,
В тюрьму он попал прямиком.

А после – под «крышу» к Евгению,
К братве знаменитой примкнул.
Участник он всех преступлений,
Что Женин «общак» провернул.

«Ну что, - вопрошает, - жить хочешь?»
«Давай без угроз!» – мой ответ.
«Ты, фраер, еще похохочешь!»
И Виктор достал пистолет.

«Ты письменно просишь прощенья
За то, что нас грязью облил.
Приносишь свои извиненья
За пакость, что ты сотворил.

Ты бред свой сейчас опровергнешь,
Напишешь другой материал.
Учти! Нашу власть ты не свергнешь,
Хоть очень об этом мечтал.

Откажешь писать ты об этом –
- Конец твоей скользкой судьбе.
Прощайся тогда с белым светом,
Пощады не будет тебе».

…И словно в странном полусне
Я написал опроверженье.
И очень стыдно было мне.
Я сразу подал заявленье

Об увольнении. Не сумел
Смириться с тем, что был нечестен.
Я ведь еще когда сидел,
Любовью к правде был известен.

Ну а теперь я низко пал:
Из-за спасенья своей шкуры
Лицо свое я потерял.
Что ж «отморозки»? Их фигуры

И личности на высоте.
Живут, как боги, в самом деле.
Евгений вот о доброте
Порассуждал, о беспределе

В одном из телеинтервью.
Своим трудом, мол, стал богатым:
«Я даже мухи не убью».
Недавно избран депутатом.

Да, Женя вечно не у дел,
И крови вид его пугает,
Но дал приказ - и беспредел
Братва все так же продолжает.

Витёк в «секьюрити» при нем
(По-русски – личная охрана),
И очень горд, что с «королем»
Разбогател он так нежданно.

И всё судьбу благодарит,
Что оказалась благосклонна.
Пред Женей вечно лебезит,
Упав к ногам его у трона.

А я покинул город тот,
Теперь вагоны разгружаю.
Вокруг бомжи и прочий сброд,
И сам я угол лишь снимаю.

Пришел карьере моей крах,
И жизнь мою братва сломала,
И в душу въелся вечный страх.
Не смог начать я всё сначала,

Как сделал это год назад,
Придя в газету журналистом.
И ничему уж я не рад
И стал ужасным пессимистом.

Концы с концами я свожу
И грусть я водкой заливаю,
В спиртном отраду нахожу,
О лучшей жизни не мечтаю.

И думаю: чем так вот жить,
Не лучше было бы погибнуть,
Позволить им себя убить,
Страх униженья не постигнув?

Не опроверг бы я статью –
- Погиб, себя бы уважая,
И славу громкую свою
Позором тем не запятная.

И обращаюсь к вам, друзья:
Вы «отморозков» сторонитесь.
С братвой в конфликт вступать нельзя,
Иначе с жизнью вы проститесь

Иль с репутацией своей.
На горьком на моем примере
Учитесь. Будьте поумней
И не гонитесь за карьерой.

Даю такой я вам совет:
Пишите не о криминале.
Неужто тем уж больше нет?
Зачем сенсации, скандалы?

Всё обернется против вас,
Коль против мафии пойдете.
Такое время уж сейчас!
В такой стране, увы, живете!

Август - октябрь 2001 г.